Древнее башкирское стрелковое оружие. Башкирский традиционный лук. Категория объекта:
Техники и технологии
Этнокультурная принадлежность:
башкиры
Анкета утверждена:
04.12.2019
Номер объекта:
03-006
Автор-составитель анкеты:
Ибрагимова Альфия Газизовна
ведущий методист отдела по работе с объектами нематериального культурного наследия ГБУК РЦНТ РБ
Башкирский традиционный лукРазмер файла: 53.4 MБ ОписаниеЛук – одно из древнейших видов оружия. Время его рождения относится к эпохе мезолита – от десяти до пяти тысяч лет до нашей эры. Он одинаково пригоден для войны, охоты и рыбной ловли и вследствие своей многофункциональности чрезвычайно жизнеспособен. Лук – разновидность метательного оружия, предназначенная для стрельбы стрелами. Стрельба происходит за счёт мышечной силы стрелка, которую лук накапливает в упругую энергию согнутой дуги и затем, распрямляясь, быстро преобразует в кинетическую энергию стрелы.Справочная информацияОписание
Конструкция лука довольно традиционна. В процессе развития оружия менялись лишь материалы, из которых оно создавалось. По данным историков, он был весьма сложной конструкции и изготавливался из двух брусков разнородного дерева, обычно березы и ели. С внутренней стороны для прочности и упругости подклеивались роговые пластины, а для предохранения от сырости оружие обертывалось берестой. Башкирский лук был относительно небольшим, около метра длиной, довольно сильно изогнутый, с отогнутыми концами, очень эластичный. Тетива была шелковой, из крепкой конопляной бечевки или сухожилий. Хранился лук в кожаном налучнике, украшенном тисненым орнаментом или железными бляхами, покрытыми серебряным чеканным узором. Стрелы снабжались железными наконечниками широкополосной или ромбической формы, а для стабилизации в полете к задней части древка крепились гусиные перья. В одном колчане обычно помещалось от 15 до 30 стрел. Башкирский боевой лук (әҙернә) несколько отличался от охотничьего (йәйә). Он всегда склеивался из двух пластин разнородного дерева, с внутренней стороны для прочности и упругости в нём бывали подклеены по всей длине роговые пластины, а снаружи для предохранения от сырости он оклеивался берестой. Лук этот был небольшой, метр длиной, довольно сильно изогнутый, с отогнутыми концами, очень эластичный. Тетива (кереш) боевого лука чаще всего была шёлковая. Хранился лук и возился в поход в кожаном налучнике – һаҙаҡ, всегда украшенном тиснёным орнаментом или железными бляхами (ҡаш), покрытыми серебряным чеканым узором. Боевые башкирские стрелы (уҡ) от охотничьих отличались главным образом формой своих наконечников. Железные наконечники боевых стрел были широкопластные, ромбической формы, с череном, укреплённым в переднем конце древка сухожильной обмоткой. Задний конец древка стрелы с четырёхперым оперением иногда бывал роговым с арочной выемкой для тетивы лука. Помещались стрелы в колчанах (уҡ һаҙаҡ), по 16-25 штук в каждом. По форме башкирские колчаны были общеазиатского типа, с деревянным остовом, обшитым кожей; кожаными перегородками или переплетом из обшитых сукном верёвок они разделялись на несколько отделений. Стрелы вкладывались в колчаны всегда остриём вниз. В колчанах иногда, чтобы предохранить оперение от повреждений, устраивался специальный каркас из тонких прутьев. Подобно налучьям, колчаны часто украшались железными пластинами и бляхами, покрытыми серебряной чеканкой. Стрельба из лука осуществлялась как с места, так и в движении. Для скорострельности, стрелявший вынимал из колчана и держал наготове несколько стрел в левой руке вместе с луком, а несколько – во рту. Техники/Технологии, связанные с объектом
Однозначного прародителя башкирского лука нет, есть преемственность и заимствование культуры с разных народов. Башкиры пользовали многие вещи соседних народов и делали как и свое так и подражали другим культурам со своим иным взглядом. Так же и другие народы заимствовали у башкир, взаимосвязь между тюрскими народами, размывало конкретные типы и формы луков. А. И. Левшин в своем описании упоминал: «Луки и стрелы, сделанные самими киргизами, нехороши, лучшие получают они от башкиров, монголов и китайцев». Об этом же писал и в своих работах казахский ученый, историк Ч. Валиханов. Раньше на изготовление одного лука у мастера уходило до трех лет. Сейчас на изготовление хорошего лука требуется от четырех месяцев до года. Основные части лука – это рукоять (тотҡа), кибить или плечо (кибет), на котором есть грифы (зарубки для крепления тетивы) и тетива (кереш, тәте) – нить, натянутая на древко. У башкир передняя часть кибити назывался алда, задняя - кибет, полностью - колас. В сложносоставном луке присутствуют рога (мөгөҙ) и кобылки. Сверху лук покрывали лакобразной смесью смолы, жира или воска. Изучение остатков луков и находки в мастерских, где они изготавливались, позволяют выявить конструкцию, материал и воссоздать некоторые предварительные операции по их изготовлению. Для изготовления лука всегда применялся местный материал. Приуральские башкиры применяли ильм и вяз, редко лещину, Зауральские башкиры – березу и лиственницу. Самой распространенной была береза. Башкирские луки по профилю относится к группе луков с четырьмя изгибами, отогнутые концы лука вперед в состоянии без тетивы. Таким образом, уже при сгибе лук был достаточно напряжен, и сил на натяжение нужно было тратить намного меньше. Сегодня лук с двойным изгибом называется рекурведом. По конструкции изготовлялся как сложный рекурсивный лук Азиатского происхождения. Боевые луки ян и әҙернә по способу изготовления относится к многослойным, композитным. Многослойный боевой лук изготавливается из нескольких слоев похожего материала. Пример – лук из дерева, усиленный накладкой из жил. Если накладка крепится к дереву только обмоткой, то такое соединение называется свободным, если приклеивается – тесным. Композитные луки состоят из трех различных материалов, очень гибкие, прекрасно переносят большие нагрузки, их свойства не так теряются в течение времени, но процесс их изготовления также очень долог. Башкирские луки были симметричными или слегка ассиметричными. Важная особенность ассиметричных луков заключается в том, что угол между рогом и плечом на одном конце на 10-15° больше угла на другом. Разность углов связана с тем, что при подготовке к стрельбе стрела устанавливалась в верхней части перехвата и, таким образом, смещалась от центра лука вверх. Для простых луков рукоять не играла существенной роли, но для сложных рекурсивных композитных луков имела большое значение. Дело в том, что при прикреплении плеча к рукояти под разными углами лук можно было регулировать или усиливать изгиб. Так, многие отмечают большой изгиб в башкирских луках и прямую или выгнутую (овально образную) рукоять. В центральной части луков находилась рукоять – перехват. Деревянная основа в области рукояти имеет прямоугольное сечение. С внешней стороны через рукоять проходили сухожилия, с внутренней – находилось соединение роговых обкладок, усиливавших плечи. С боковых сторон перехват усиливали костяными обкладками, после чего всю рукоять обклеивали берестой. В типологическом плане луки делятся на два типа: 1) с цельной деревянной основой и 2) сложносоставные, с деревянной основой из двух отдельных частей, соединенных в области рукояти. Вырезанные отдельно две половины деревянной основы соединялись в области рукояти двумя способами. В некоторых случаях на одной половине деревянной основы вырезали прямоугольный шип, на другой – паз. После их соединения в боковой поверхности пробивали отверстие, в которое для прочности соединения вставляли деревянный штифт. В других случаях концы плечей суживались до 10-12 мм и утончались. После этого их наклеивали друг на друга, а сверху добавляли упорную планку. Существовал еще один тип лука с тремя, усиливающими срединными деталями. Но по размерам эти детали были существенно меньше, и форма их заметно отличалась – это были геометрически правильные трапеции по бокам и прямоугольный брусок между ними вдоль брюшка кибити. Во всех случаях прочность соединения достигалась склеиванием деталей. Огромной популярностью пользовались луки, у которых место захвата рукой укреплялось с обеих сторон роговыми пластинами. Полоска кожи проклеивалась поверх сухожилий там, где они проходили через рукоять. «Рога» - своеобразные рычаги, усиливающие рефлексию. Они были жёсткие, находились на конце лука и были разной длины. У башкир, алан, турок, персов, печенегов и у многих народов Евразии были распространены рога средней длины. Короткие рога отмечены у скифов, а длинные – у монголов, маньчжуров, китайцев. Рога луков для жесткости и большей массивности, которая гасила вибрацию, что очень важно для рефлексирующих луков имели треугольное или полукруглое сечение. С трех сторон их усиливали костяными обкладками. На двух боковых сторонах делали вырезы для тетивы. Такие луки имели четыре работавших на излом узла, где возникало критическое напряжение при стрельбе. Поэтому их усиливали обмоткой из сухожилия. В области рогов концы их заклеивались сверху полоской кожи, у основания рога кольцеобразно наносили второй кожаный слой. При установке на лук тетивы он выгибался в обратную сторону и принимал фигурные очертания с четко выраженной рукоятью, круто изогнутыми плечами и расходящимися в стороны, слегка закругленными рогами. Такие очертания приобретают луки с пятичленным делением. В первую очередь размеры лука определялись ростом и физической силой владельца. Короткими луками удобно было стрелять конникам. Длинные луки обычно использовали пешие воины, лыжники и охотники. Для самих башкир короткими считались боевые луки ян и эдирнэ в пределах метра (90-110см.). Длинными были охотничьи (һунар йәйә) достигающие до 1м 40 см. и более широкие, чем ян. В письме Батырши императрице Елизавете Петровне говорится, что санай йэйэ были более надежными и стоили сравнительно дешево – 40-50 копеек. Их стрелы были длиной до 1м 20 см. Луки свыше 1,5м. у башкир не встречались : «Безнец Урман тарафлы халайьгкларымыз, башкортларумыз вэ hэм гэйрелэремез гэйэт пэhлуэнлэрдур вэ hэм уи атарга гэйэт мэргэнлэрдур. Кыркар-иллешэр тинлек санай йэйэлэремез ялан башкортларынын, унар-екермешэр сумлык эдернэ йэйэлэрендэн артукдыр. Анын вчен ни кэдэр эсе haya кен булса да атушкан сайун кеуэтлэнэдур. Аткан укларымыз hэргиз кейеккэ туктамайдур. Вэ hэм чанга берлз йерергэ шул кэдэр осталар, урман эчендэ качган кейек котолмайдур. Алында аркылы яткан ат бейуклук агачларны аша сикруб чыгалар, юлдан елгэн елеуешле ат кардан елгэн чангалы кешелэремездэ етмэйдур». Длина лука определяется его конструкцией и рабочей растяжкой стрелка. Так вот, при равных растяжках (например, 71 см – 28 дюймов) длина турецкого лука будет не меньше 48 дюймов, крымско-татарского или башкирского – не меньше 52 дюймов (132см), манчжурского или ханьского – примерно столько же. К деревянной основе сухожилия крепились при помощи клея, который варили из высушенных рыбьих пузырей. Такой клей был более эластичен и влагоустойчив по сравнению с казеиновым, который вываривали из шкур и костей животных. Самым ценным считался клей из осетровых рыб. При отсутствии рыбы, использовали клей, приготовленный из рогов и копыт молодняка крупного рогатого скота. Рецептур клея существует великое множество, в каждой стране своя. В Японии, например, использовали рисовый клей. В теплых странах с влажным климатом, например, в Греции, Кипре, юго-западной Турции и тому подобное использовали рыбий клей, в идеале осетровый, он плохо пропускал влагу. На Кавказе тоже использовался осетровый клей. Для российского более сухого климата один из лучших клеев - из сухожилий. Он гигроскопичный, легко улавливает влагу из воздуха и защищает лук от высыхания и растрескивания в наших условиях. Кроме этого, у сухожильного клея есть еще одно неоспоримое достоинство: он прочен – выдерживает на разрыв до ста килограммов на квадратный сантиметр. Для клея берутся чаще всего ахилловы сухожилия коров или лошадей. Ножные сухожилия намного более эластичны. Били молотком по сухожлиям до их смягчения. После помещали в горячую воду (но не в кипяченую) и очищали от жира и грязи. Затем грязную воду сливали и заливали чистой дождевой. Варили сухожилия в сосуде на углях несколько дней подряд. По мере необходимости добавляли воду. Жидкость отделяли, упаривали до густого состояния и разливали в формы. После охлаждения масса твердела до желеподобного состояния. Надо сказать, что в старые времена мастера тратили на варку клея не менее недели. Но самый крепкий клей считается после 17 часовой варки, так как после долгой варки белковые связи нарушаются и теряют свои клейкие свойства. Полученным клеем вываренные роговые пластины, процарапывают «живот» лука – для лучшего проникновения клея и прижимают в специальных тисках, потом обматывают веревкой. Тетива (кереш) при натяжении лука испытывала огромную нагрузку на разрыв, поэтому технология её изготовления была так же важна, как и технология изготовления самого лука. Тетивы луков изготавливают из шелковой пряжи, конского волоса или звериных жил (сухожилий), взятых из хребта крупного животного. Иногда тетивы для луков изготавливали из крепкой конопляной бечевки, льняной или хлопковой пряжи, а также из выделанных особым образом овечьих кишок. Самые крепкие тетивы состояли примерно из 60 скрученных волокон и имели толщину до 3 мм. Лучники всегда имели при себе одну или несколько штук в запасе, в том числе специальные виды тетивы, предназначенные для определённых погодных условий. Например, шелковая была универсальная, но очень дорогая. Тетива из конского волоса была хороша в морозную погоду, но, в отличие от тетивы из кожи или сухожилия, легко впитывала влагу и растягивалась. Для этого некоторые виды тетивы пропитывали особыми веществами: воском, жиром и т.д. Чтобы натянуть тетиву мощного сложносоставного лука, стрелку требовалось приложить силу. Это требовало большой мышечной силы. Согласно восточным трактатам о лучной стрельбе, натяжение могло осуществляться одним из трёх способов. Натягивая лук «рывком», стрелок поднимал руки вверх, затем опускал вниз, одновременно разводя в стороны: натяжение лука, наведение на цель и выстрел осуществлялись одним непрерывным движением. При «удержании» лук плавно натягивался, далее следовала пауза для прицеливания и выстрел. «Обманом» лук натягивался наполовину, затем делалась пауза и следовал выстрел «рывком». Существует несколько способов натяжения тетивы. Башкиры, возможно, использовали два вида: азиатский и европейский. 1. С помощью трех средних пальцев – стрела зажата между указательным и средним пальцем, большой палец и мизинец не используется. При стрельбе верхом, чтобы стрела не выпадала, указательный палец слегка придерживал стрелу. Иногда конец стрелы после оперения делали толще или наматывали ниткой или сухожилиями. Стрелу натягивали до подбородка, скулы или солнечного сплетения. 2. Азиатский (монгольский) вид: натягивали тетиву только с помощью большого пальца. Для простоты натягивания, безопасности и легкого соскальзывания тетивы на большой палец надевали специальное костяное или роговое кольцо или кожаный «чехол». Стрела при этом укладывалась справа от лука, что позволяло избежать травмы предплечья при неосторожном или неумелом обращении с оружием. Кроме того, такой захват не приводил к перенапряжению кисти, что важно при натягивании тугого сложного лука. Стрелу натягивали до уха, правого плеча, соска или почки! Поэтому стрелы требовались примерно на 20см длиннее, чем при европейском натягивании. И дальность стрельбы при этом увеличивалась. Спуск тетивы производился маленьким гладким выступом, так называемой «губой кольца». В результате снижалась нагрузка на кисть, а сам выстрел происходил плавно и без рывков. Так как при азиатском натягивании зона соприкосновения малая (только большой палец) выстрел получается более точным, чем при европейском натягивании (работают три пальца). Главное требование при изготовлении стрелы – это вес и длина должны соответствовать луку, она должна иметь хорошее оперение для стабилизации полета. Масса стрелы должна быть правильно распределена по всей длине. Сперва выбирали тип наконечника. Массивные или бронебойные наконечники ставили на толстые древки из твердых пород деревьев (лиственниц). Для балансировки стрел приклеивали длинные широкие оперения. Легкие наконечники ставили на нетолстые древки мягких пород деревьев. Для баланса клеили короткие узкие оперения. Длина стрелы равнялась расстоянию от плеча до конца среднего пальца или от подмышки до конца среднего пальца, или от локтя до другого локтя, если кулаки упёрты друг в друга. Длина их зависела, вероятно, не столько от размеров луков, сколько от назначения стрел. Длина стрел для боевых луков колебалась от 75 до 90 см (редко больше), толщина – от 7 до 10 мм. Для охотничьих (зимних) луков стрелы были длиной до 120см. В мемуарах Комба имеется запись, датированная 5–6 сентября 1812г.: «Русская армия прикрывала свое отступление частой цепью стрелков, составленной из казаков, калмыков и башкир. Последние были вооружены луками и стрелами, свист которых был для нас нов, и ранили нескольких из наших стрелков. Шея лошади капитана Депену, из моего полка, была пронзена под гривой одной из этих стрел, имевших приблизительно четыре фунта в длину. Это около 120см» . На некоторых стрелах пятка окрашивалась в разные цвета, служащая своеобразной маркировкой, облегчавшей выбор нужной стрелы в колчане. Около оперения ставили тамгу (клеймо, знак). Разновидности башкирских стрел (уҡ) назывались следующе: ҡырма уҡ, һыҙма уҡ, беҙ уҡ, күкәй уҡ, сыраҡ уҡ. Очень важное значение при изготовлении стрелы имела древесная порода. Здесь следует сказать, что выбор древесины зависел от состава местной флоры, предназначению стрел и воинских традиций. Древки стрел обычно делались из березы, ясеня, клена, орешника, ели. В фольклоре так же упоминаются стрелы из шиповника. Тяжелые массивные бронебойные стрелы для ближнего боя изготовлялись из лиственницы, тополя, а легкие дальнобойные из сосны, кедра, ивы. Судя по тем немногочисленным данным, имеющимся в нашем распоряжении, излюбленным материалом для изготовления стрел у средневековых кочевников Южного Урала была береза. Эта древесная порода обладала всеми необходимыми качествами для построения стрелы – высоким удельным весом, прочностью и твердостью, исключающей продольные колебания древка в момент пуска тетивы. Характерно, что этнографические кочевники региона XIX в. – казахи и башкиры – также делали стрелы из березы. Имеются весьма скупые сведения об использовании кочевниками в качестве древок тростника. Возможно, камышовые или тростниковые стрелы в силу ряда причин не получили здесь широкого применения. При простоте изготовления и огромной скорости полета камышовые стрелы были хрупкими и ненадежными. Чтобы камыш не раскалывался, на конец стрелы около оперения вставляли костяные или роговые (мөгөҙ) насадные ушки (тыльники). А сам хвостик называетя – киҙәү. Поверхность древка стрелы делалась ровной и гладкой, иначе стрелок мог серьезно поранить руку. Древки обрабатывались с помощью костяных ножевых стругов и шлифовальных брусков из песчаника и других пород камня. Стрела имела оперение в основном из трех, редко из четырёх перьев, соединённых так, что она слегка подкручивалась в полёте. Для оперенья использовались перья гусино образных (гусей, уток), хищных (беркутов, сов) или других крупных птиц. Башкиры, как и все восточные народы, использовали три-четыре оперения. Как показывают материалы по этнографии, длина оперения зависели от размеров, веса, типа наконечника и предназначения стрелы. Для больших в диаметре стрел ставили массивные наконечники и объемные оперения в пропорции до 1:4. Для массивных стрел брали конечные большие перья из крыла птицы. На одну стрелу применяли только правые или только левые крылья. Перья водоплавающих птиц при дожде не обмокали и прекрасно сохраняли форму. Если не соблюдался баланс, стрела меняла траекторию полета. Так, если сторона оперение было тяжелее наконечника, стрела всегда резко уходила в сторону. Для легких дальнобойных стрел применяли перья размером поменьше. Перья хищных птиц или хвоста сороки использовали для высокой точности стрельбы. Оперение для легких стрел для дальней стрельбы было овальной или удлиненно-треугольной формы и относилось к длине древка в пропорции 1:7. Чтобы оперенье стрел не мялось в колчане, нижняя его часть делалась более широкой, чем верхняя. Наконечники стрел по материалу делятся на железные и костяные. Костяные наконечники все относятся к группе черешковых, по степени выделенности черешка они делятся на два типа. По форме острия костяных наконечников делятся на пулевидные, овальные и карандашевидные. Последние чаще бывают трёхгранные, реже четырёхгранные (квадратные или ромбические) и большим количеством граней. Трёхгранные иногда имели специальный перехват для привязывания к древку и у некоторых выделялись узкие лопасти. Основание наконечников было или плоским, или с шипами. Железные, в свою очередь, по способу насада – на втульчатые и черешковые. Втульчатые наконечники на древко надевались, а черешковые вставлялись в торец древка. В раннем железном веке были распространены трудоемкие втульчатые трехлопастные наконечники. Для прочности и насадка, и забивка производились с использованием клея. Черешковые наконечники после насадки закреплялись сверху обмоткой по клею, чтобы древко не раскололось. Конец древка поверх обмотки оклеивался тонкой полоской бересты, чтобы шероховатость не снижала скорости и не вызывала отклонений в полете. Черешковые наконечники по профилю пера подразделяются на трехлопастные, плоские и граненые, которые в свою очередь по форме пера делятся на множество разных типов. В Европе чаще использовали втульчатые наконечники. Это было обусловлено следующими причинами. Во-первых, втульчатый наконечник предохранял стрелу от поломки, чаще расщепления, во время попадания в цель, поэтому стрелу можно было использовать повторно, а это было очень важно, так как в походах найти или сделать стрелы не так-то просто, так как для этого нужна была особая древесина. Во-вторых, если противник доставал стрелу из раны, то наконечник чаще всего оставался в ране. В-третьих, это гораздо облегчало перевозку стрел. До 10 в. наиболее широкое распространение имели трехлопастные наконечники стрел. На рубеже 9-10 вв. у народов Восточной Европы и степей Евразии получили широкое распространение защитные железные доспехи (кольчуги, «дощатые» или пластинчатые панцири, когда металлические пластинки нашивались на кожаную основу куртки воина, щиты, железные шлемы, поножи, маски для лица и т. п.), и трехлопастные наконечники стали менее эффективно поражать цель. Им на смену постепенно пришли специальные наконечники, причем у каждого была своя, если так можно выразиться, специализация. Противокольчужные наконечники с массивной головкой имели узкое длинное перо с хорошо заточенным остроконечным острием. Такие наконечники на огромной скорости словно в масло входили между стальными кольцами кольчуг, если противник не успевал укрыться от них щитом. Впрочем, и на щиты врагов при помощи оружия дальнего боя можно было найти управу. Наконечники стрел, изготовленные из твердой стали, по форме своего пера чем-то напоминающие обыкновенную отвертку или долото, легко пробивали шлемы, а в некоторых случаях даже раскалывали деревянные щиты противника, обтянутые кожей и иногда усиленные железным умбоном. В азиатских степях широко применяли и плоские наконечники разнообразных форм. Некоторые из них произошли, видимо, напрямую от кремнёвых наконечников, которые тогда и позднее использовали в сибирской тайге. Плоские наконечники, кроме разнообразной формы, делятся ещё на широкие, узкие и «срезни». Широкие предназначались для обстрела незащищённого противника. Самые широкие – конницы. Узкие с массивным остриём могут быть применены против доспехов. Широкие железные плоскости трехлопастных наконечников обеспечивали устойчивость и стабильность полета стрел. Оперение теперь не требовалось. Массовое распространение трехлопастных наконечников – свидетельство высокого мастерства местных кузнецов и указание на относительно небольшое число тяжеловооруженных воинов и бронированных лошадей в древнетюркских отрядах. Такие стрелы в колчанах всегда хранились острием вверх – в этом положении их входило больше. Но такой вид наконечника к 18-19 веку среди башкир перестал применятся. На некоторых археологических памятниках России до сих пор находят деревянные тупые наконечники стрел, специально предназначенные для охоты на пушного зверя. Охотнику было достаточно оглушить и сбить зверя, не повредив его шкуру. Для этого применялись и тупые металлические тамары (тупар, тупай, тупаҡай). На зверя же употреблялись наконечники лавровидной и ромбической формы. Для стрельбы по водоплавающей птице, судя по этнографическим данным, применялись стрелы с двурогими (вильчатыми) наконечниками. Башкирские названия разных видов наконечников (башаҡ): ҡырҡма башаҡ, өскөл һыҙма башаҡ, төрмә башаҡ, тупай башаҡ. Развитие наконечников стрел в лесостепной части Урала можно разделить на несколько основных этапов. Наиболее ранний – V-VI вв. Из комплексов этого времени происходят лишь костяные наконечники. К концу VI в. в лесостепи начинают встречаться железные наконечники стрел. Небольшое количество экземпляров найденных в комплексах этого времени не дают возможности выявить особенности колчанных наборов этого времени. Можно лишь отметить намечающееся различие между зонами приуральской лесостепи. Для Кунгурско-Месягутовского лесостепного языка характерно использование костяных наконечников стрел, тогда как в остальной части лесостепного Приуралья костяные наконечники прекращают встречаться с VII в. Для VII в. характерно численное преобладание трехлопастных наконечников при параллельном использовании плоских, граненых и костяных. Период VIII-XI вв. во многом отличается от предшествующего. В это время трехлопастные наконечники практически выходят из употребления. Основным типом наконечника становиться плоский, причем основную нагрузку несут стройные остроконечные типы. Хотя плоские наконечники типа срезней появляются на Урале очень рано, они не составляют значительного количества на данном этапе. Значительный процент граненых, то есть бронебойных, наконечников хорошо сочетается с появлением защитного вооружения в данном регионе. Причем наибольшее количество бронебойных наконечников встречено в Месягутовской лесостепи. В X-XI вв. происходит сокращение типологического разнообразия наконечников стрел. Железные наконечники практически не изменяются в это время, так же как их количественное соотношение. Значительно чаще встречаются костяные наконечники стрел, в основном в зауральских комплексах, Для периода XII-XIV вв. характерно отсутствие трехлопастных наконечников стрел. Для плоских - характерно преобладание широких типов: Редкостью становятся бронебойные наконечники. Костяные наконечники стрел продолжают использоваться, причем они встречаются по всей территории лесостепи. Костяные наконечники в это время встречаются так же в памятниках степных кочевников Южного Урала, чего ранее не наблюдалось. Для всех периодов характерно преобладание азиатских типов наконечников стрел, встречающихся в степной и лесостепной зонах Сибири. Европейские типы представлены незначительно. Салтовские наконечники встречены в юго-западной части уральской лесостепи. Наконечники характерные для лесных племен Прикамья – в северной части Урало-Поволжского лесостепного массива. Для последнего этапа характерно преобладание степных типов наконечников, характерных для кипчакских памятников. На дальность стрельбы кроме мощности лука влиял тип, толщина и оперение стрел. Дальность и мощность лука зависело от силы натяжения. Башкирские боевые луки имели натяжение около 40-50 кг и стреляли около 400-500 метров. Это видно из письма французского полковника Робера своему приятелю в 1812г.: «…У капитана Клемансо треуголка пробита стрелой монгола, а стрела прилетела из едва видимой точки в поле!». О точности и дальности стрельбы пишет П. Размахнин: «Они все вообще искусно ездят верхом, большие мастера управлять пикой, стрелять из ружей и особенно из луков. Последнее искусство доведено у башкирцев до такой степени совершенства, что многие из них каждый раз безошибочно попадают стрелою в самые малые предметы, например, в воробья, находящегося от них шагов во 100 и далее» . Военные игры башкир, связанные со стрельбой из лука, описаны Лепехиным: «Они метили стрелами как в поставленную цель, так и в известном расстоянии могли увертываться от пущенной стрелы. Иные пускали стрелы, стоя на земле, а удалые, разскакавшись во всю конскую прыть, метили стрелою в поставленной предмет» . Стрельба из лука осуществлялась как с места, так и в движении. Если в европейских средневековых армиях она традиционно осуществлялась исключительно прямо, по ходу движения, то башкиры равно хорошо вели обстрел противника как прямо по ходу движения, так и по монгольскому обычаю, перпендикулярно движению, развернувшись в седле. Лица, имеющие отношение к ОНКН
ФИО: Шагиев Фанур Фанитович ФИО: Галиуллин Юлай Рафкатович ФИО: Амантаев Рафаэль Альбертович ФИО: Кулдавлетов Азат Зиннурович ФИО: Габдусалимов Мурат Асуатович Организации, имеющие отношение к ОНКН
Наименование: ГБУК РЦНТ РБ «Республиканский центр народного творчества» Подразделение: Отдел нематериального культурного наследия
Тип ответственности: Исследователь Местонахождение: Республика Башкортостан, город Уфа, ул. З. Биишевой, 17/2
Сведения о действиях над/с ОНКН
Современное бытование
Сведения об особенностях
Состояние бытования
В наши дни в республике есть мастера, способные делать весьма точные копии башкирского традиционного лука, который вполне можно назвать одним из символов национальной воинской славы. Так же есть башкирские ремесленники – Марс Муфазалов, Галинур Зарипов, Ильгам Байбулдин и др. Исторический аспект После победы в Отечественной войне 1812 года на улицах Парижа на великолепных степных конях появились экзотические всадники-башкиры. Эти воины - живая легенда - «северные амуры», как называли их французы, покорили сердца парижан своим дружелюбием и редкой для тех времён опрятностью. В те легендарные дни известный русский поэт Константин Батюшков писал: Кипел бульвар в Париже так С нескрываемым восхищением писал о башкирских воинах генерал Раевский: «...Мы сами удивились опрятности и чистоте их одежды, которую берегли они только для случаев торжественных. Белые кафтаны и красные шапки в сомкнутых рядах нескольких полков представляли новое, но довольно приятное зрелище» . Однако за бравой выправкой и традиционной одеждой времён Золотой Орды башкирских воинов скрывалось уникальное боевое мастерство. И не будет преувеличением сказать, что они стали настоящим ужасом для французов как на поле боя, так и в эпизодических стычках, что происходили по всей линии фронта. Их стрелы (предмет насмешек французов) оказались смертоноснее пуль, так как каждый стрелок был истинным мастером своего дела, чего не скажешь о французских солдатах. Опытный лучник выпускал по стреле в несколько секунд, благодаря чему на пути к цели в воздухе одновременно находилось до 5 стрел, которые зачастую могли нанести врагу даже больший урон, чем тогдашние пули. Внесла свою лепту в победу в Отечественной войне и башкирская стрела, оставив в Западной Европе свой символический след. Эпизод первый касается артефакта, который представляет собой башкирская стрела на шпиле кирхи церкви Святого Лауренция в коммуне Шварца на земле Тюрингия. А дело было так. Весной 1814 года башкирские воины в составе русской армии возвращались на родину из военного похода, закончившегося в Париже. Их путь в родные края пролегал через земли Германии, где их встречали с радостью и почётом. 14 апреля 1814 года по приглашению принца Карла Гюнтера башкирская конница прибыла в деревню Шварца. Для торжественной встречи местные жители собрались во дворе церкви Святого Лауренция. Только представьте себе, с каким нескрываемым интересом они разглядывали диковинные одежды и амуницию башкирских воинов. Усомнившись в боеспособности башкирского лука (подобные сомнения стоили французским солдатам весьма значительных потерь), Карл Гюнтер предложил башкирским воинам сделать показательный выстрел, указав рукой в сторону кирхи. Башкирский писатель Яныбай Хамматов в процессе подготовки материалов о военном походе русской армии 1813-1814 годов для исторического романа «Северные амуры», проводя в том числе полевые исследования историко-этнографической направленности, посетил немецкую коммуну Шварца. Согласно его данным, «Легендарная стрела не сохранилась до наших дней, деревянное древко со временем рассохлось, и щепа осыпалась. Но жители Шварцы не забыли об удивительных воинах и в память о меткости башкирских батыров установили металлическую копию знаменитого артефакта. Новая стрела долгие годы красовалась над колокольней Церкви Святого Лауренция, став для жителей городка своеобразным символом свободы, независимости и долгожданного мира». Редкие документы он обнаружил при работе над фильмом «Звуки курая над Сеной», где рассказывается об участии башкир в Отечественной войне 1812 года. На создание ленты ушло семь лет, за это время режиссер перелопатил кучу архивных документов и нашел письмо, о существовании которого общественность Германии не знала. На двух страницах 24-го тома собрания сочинений Иоганна Гёте размещено письмо его другу Генриху фон Требра. Поэт написал его в январе 1814 года, где подробно рассказал приятелю о своей встрече с башкирскими воинами. Гете пишет, что он познакомился с джигитами, которые возвращались из похода домой через Веймар. Он стал свидетелем того, как башкиры совершали намаз в здании протестантской школы города, а потом пригласил их к себе в гости. В память о себе один из башкирских сотников Усман Гумеров (Уроженец села Дуван-Мечетлино РБ) преподнёс ему в дар боевой лук и искусно отделанный колчан со стрелами . Так же в редкой книге писателя, друга и биографа великого создателя «Фауста» Иоганна Петера Эккермана «Разговоры с Гёте» есть подробное описание этой встречи. В ней он рассказывает о подарке башкирского сотника. В эпоху Наполеоновских войн, где башкирские конные полки участвовали особенно массово, они произвели сильное впечатление как на врагов, так и товарищей по оружию, заслужив славу «северных амуров». Башкирские конники разработали собственную, весьма эффективную тактику боя. Вот что писал о ней один из современников: «В сражении башкир передвигает колчан со спины на грудь, берет две стрелы в зубы, а другие две кладет на лук и пускает мгновенно одну за другой; при нападении крепко нагибается к лошади и с пронзительным криком смело кидается на врага и, пустивши 4 стрелы, колет пикою» . Другой автор подчеркивал, что башкиры «мастерски владеют пикой и метко стреляют из луков, – последним действуют с такой силой, что пущенная стрела на недальном расстоянии, как, например, саженях 15-ти (около 30 метров – прим. авт.) пронзает насквозь не только человека, но даже лошадь». Именно за мастерское владение луками башкир и прозвали «северными амурами», о чем прямо упоминает в своих мемуарах французский генерал Марбо: «Во время нашего пребывания на высотах у Пильница русские получили подкрепление, включавшее в себя очень много башкир, вооруженных одними луками и стрелами, за что наши солдаты прозвали их «северными амурами», - вспоминал генерал. «Настигнуть их было очень трудно, атаки этих варваров постоянно повторялись, и русские поддерживали их отрядами гусаров, чтобы воспользоваться тем беспорядком, который башкиры могли произвести в том или другом месте нашей линии. Варвары с громкими криками окружили наши эскадроны, пуская в них тучи стрел. Один из самых храбрых моих унтер-офицеров Меляэн, кавалер ордена Почетного легиона, был ранен стрелою навылет, которая, вошедши в грудь, вышла через спину. В моем полку было несколько раненых людей и лошадей, да и сам я был легко ранен в ногу этим необычным снарядом». Р.Н. Рахимов в своей работе «Назад в будущее, или «Тильзит в 1807 году: текстологический анализ одной публикации» пишет об одной очень интересной истории связанный с военной службой башкир, и в частности с эпохой наполеоновских войн. Как известно, первая встреча башкирской кавалерии с наполеоновской армией произошла в 1807 году, а Д. В. Давыдов, участник этих событий описал их в воспоминании «Тильзит в 1807 году»: «На перестрелке взят был в плен французский подполковник, которого имя я забыл. К несчастию этого подполковника, природа одарила его носом чрезвычайного размера, а случайности войны пронзили этот нос стрелою насквозь, но не навылет; стрела остановилась ровно на половине длины своей. Подполковника сняли с лошади и посадили на землю, чтобы освободить его от этого беспокойного украшения. Много любопытных, между коими и несколько башкирцев, обступили страдальца. Но в то время как лекарь, взяв пилку, готовился пилить надвое стрелу возле самого пронзенного носа, так, чтобы вынуть ее справа и слева, что почти не причинило бы боли и еще менее ущерба этой громадной выпуклости, - один из башкирцев узнает оружие, ему принадлежащее, и хватает лекаря за обе руки. «Нет, — говорит он, — нет, бачка, не дам резать стрелу мою; не обижай, бачка, не обижай! Это моя стрела; я сам ее выну…» — «Что ты врешь, — говорили мы ему, — ну, как ты вынешь ее?» — «Да, бачка! возьму за один конец, — продолжал он, — и вырву вон; стрела цела будет». — «А нос?» — спросили мы. — «А нос? — отвечал он, — черт возьми нос!..» Можно вообразить себе хохот наш. Между тем подполковник, не понимая русского языка, угадывал однако ж, о чем идет дело. Он умолял нас отогнать прочь башкирца, что мы и сделали. Долг платежом красен: тут в свою очередь французский нос восторжествовал над башкирскою стрелою» . Оленин А.Н. в своих археологических трудах описывает демонстрацию искусства стельбы из лука башкирским воином Кучербаем Аксулпановым (Акчур-Паем Кочулпановым) шведскому королю Густаву III. «Сей смелый всадник, рожденный в неизмеримых пустынях или степях великой Сибирской равнины, начал свои фиглярства тем, что перекинул стремена через седло коня своего, чтобы сделать их довольно короткими, дабы можно было стоять прямо на ногах, на скаку, во всю конскую прыть, не садясь в седло. После сего первого приема Акчур-Пай положил на землю старую шапку и пустил лошадь шагом до некоторого расстояния. Приехав на место, ему нужное, он вдруг поворачивает своего коня и бросив поводья на его шею, проскакивает во весь дух мимо шапки на несколько десятков сажень. Тут, поворачиваясь назад на своем седле, все скакав во весь дух, он простреливает шапку насквозь. После сего действия и опять на всем скаку Акчур-Пай бросил вверх яйцо и разбил его при падении, пустив в него стрелу, быструю, как молния. Наконец, он вынул из своего тула старую стрелу и бросил ее на землю, потом. Подняв ее рукою, не слезая с лошади и все скакавши во всю прыть, он бросил ее вверх и на лету расколол, подобно яйцу, пустивши в нее новую, свежую стрелу» . Военную организацию древних башкир можно проследить по археологическим материалам, найденных на территории исторического Башкортостана в период с VI по XIV века. Военную организацию бахмутинцев и турбаслинцев проследить на археологических материалах достаточно трудно. Определенно можно сказать лишь о родоплеменной организации войска. Так называемых дружинных погребений на могильниках турбаслинцев и бахмутинцев нет. На Бирском могильнике выделяется семейный участок, где сосредоточены все погребения воинов вооруженных клинковым оружием. Скорее всего, это семейная группа выделившаяся в ходе военных столкновений с пришельцами, но не обособившаяся от племенной организации и не развившаяся в дружину. Можно лишь отметить преобладание в турбаслинском комплексе всаднического вооружения. О кушнаренковском комплексе вооружения можно достаточно обосновано предполагать, что он сформировался в ходе завоевательских походов в составе войск Тюркского каганата. Последнее достаточно убедительно подтверждается составом категорий – вооружения. Кроме того вместе с вооружением кушнаренковцы переняли у тюрков так же другие атрибуты военного сословия. Например – наборные пояса, которые были принадлежностью каждого воина. Сходство поясных наборов кушнаренковцев и тюрков давно замечено исследователями, и даже стало основой для этнической интерпретации кушнаренковских памятников. Кушнаренковский комплекс вооружения отражает следующий состав войска. Основная масса - легковооруженные лучники, часть из которых вооружена клинками для ближнего боя. Небольшая часть из них имела защитный доспех. Основой боевой тактики был скоротечный кавалерийский бой, где первая роль отводилась дистанционному оружию. Если массированный обстрел противника обращал последнего в бегство, нападающая сторона преследовала бегущих, используя наряду с дистанционным оружие ближнего боя. В случае если противник проявлял стойкость, то противоборствующие стороны вступали в рукопашную схватку. Строй на этой стадии развития военного искусства был неизвестен. Тяжеловооруженные всадники не составляли единого ударного соединения, а были рассеяны в массе легковооруженных. В вооружении караякуповской культуры выделилось два комплекса. Разница в вооружении северного и южного караякуповского населения объясняется следующим. Северное население обособленное географическим положением от восточноевропейских степей было независимым от кагана хазар. Вследствие этого в его вооружении сохранились черты присущий западносибирским уграм. Это - костяные наконечники стрел, защитное вооружение, сибирские формы удил и стремян. Отсутствие фортификационных сооружений связано с естественной защищенностью северных караякуповцев от ближайших соседей. Южная часть караякуповцев вытесненная волжскими болгарами к границе лесостепи и степи попадает под влияние хазарского государства и возможно входит в число подданых хазарского кагана. Так или иначе южные караякуповцы перенимают салтовские формы конского снаряжения, боевые топорики, портупейную гарнитуру для боевых клинков и колчанный набор, состоящий исключительно из железных наконечников стрел. Отсутствие в южном караякуповском комплексе защитного вооружения так же сближает его с вооружением населения хазарского каганата. Угроза со стороны Волжской Болгарии вынуждает караякуповцев возводить мощные оборонительные сооружения на своей северо-восточной границе. Вместе с венграми ушла основная часть южного караякуповского населения. Часть последнего осела на территории Волжской Болгарии (Больше-Тиганский могильник). Здесь несмотря на сохранение видового состава комплекса вооружения, удельный вес категорий, вооружения значительно изменяется. Северное караякуповское население не подвергавшееся острой опасности вероятно большей частью осталось на старых местах обитания. В частности продолжал функционировать Лагеревский могильник, где захоронения совершались на протяжении Х-ХI вв. Вооружение северного позднекараякуповского населения (каранаевский комплекс) не претерпевает каких-либо кардинальных изменений. Лишь в отличии от предыдущего времени появляется много сросткинских образцов. Последнее в основном касается конского снаряжения, клинкового оружия и древкового оружия. Письменные источники почти ничего не говорят о северо-западных границах государства кимаков. Поэтому нам приходится лишь предполагать возможное участие приуральского населения в жизни каганата. Во всяком случае, кимакские формы оружия и конской упряжи у караякуповцев говорят о существовании военных; контактов лесостепного населения с кимаками. Последние вероятно заключались в участии уральского населения в военных походах кимаков. По материалам ХII-ХIV вв. выделен кишертский комплекс. Состав категорий вооружения кишертского комплекса полностью совпадает с комплексом башкир ХI-ХIХ вв. Последний зафиксирован по этнографическим, историческим и фольклорным данным. Данный комплекс соответствует конному поиску, основными видами вооружения, которого являются клинки, копья и лук со стрелами. Про сибирских башкир сообщают следующее: «Боевые башкирцы Сибирского ханства хорошо вооружены, организованны, в случае опасности быстро объединяются и представляют собой грозную силу. Держат в страхе своих соседей и пользуют недоброй славой. Воины на лошадях свирепы и отважны, прекрасно владеют луком и верховым боем. Несмотря на кочевье своё, в бою хорошо организованны и глупостью мысли не отличаются. У хана пользуются особливыми правами и уважением. Воевать с ними имеющимися силами не представляю возможным, и воевать с ними тяжко. Сами татары боятся их набегов...» (Из устного послания атамана конного казачьего разъезда царю Ивану IV Грозному 1555 год.) В XVIII в. академик И.И. Лепехин, находившийся среди башкир, описал сбор отряда, направлявшегося на Оренбургскую линию: «Стройное их ополчение во всем с казацким сходствуют: каждый из них имеет по две лошади осёдланных, дабы в случае нужды в дальной путь пуститься можно и запастися нужным припасом. Оружие их наиболее составляют стрелы и копья; а ружья редкие имеют. Толпы свои означают значками и разделяются во все по казацкому уставу. Всего приятнее было смотреть на их неустрашимость и охоту, с какою они шли против своих неприятелей» . Башкиры не имели возможностей в одиночку бороться с сильными соседями. Социально-политическая структура общества не создавала предпосылок для организации объединенного отпора захватчикам. Поэтому в случае вторжения неприятеля на территорию Урала башкиры применяло тактику партизанской войны, уходили в горы. При этом каждое родовое или племенное подразделение вело военные действия лишь на своей территории. Башкиры массово участвовали в войне против Наполеона. Из письма французского полковника Робера своему приятелю в 1812 г.: «Русские выпустили против нас орды монгол! Кажется, все эпохи ополчились против нас! Эти люди в шкурах и мехах не знают ни страха, ни пощады. Удивительна их природа ведения боя. Они дико визжат и толпой лезут напролом. Их косят множественно ядра, а им это не страшно. Вы будете изрядно удивлены, но в своем вооружении они используют луки и стрелы, которые разят беспощадно наших канониров. У капитана Клемансо треуголка пробита стрелой монгола, а стрела прилетела из едва видимой точки в поле! Наши солдаты, допрежь столкнувшись с этими экзотическими воинами, бегут с поля боя, едва услышав эти дикие множественные вопли. Это немыслимо, будто из пепла восстали орды хана Чингиза». Социологический аспект Кочевники степей Евразии как бы составляли военную касту в железный век и в средневековье. Поэтому не удивительно, что названия оружия вошли в состав номадов. В эпосе «Огуз-Наме» Башгурды живут в области северных стран, среди башкирских гор, а правителя звали Кара-шит Йагы. Он правил в высокой крепости Улу Багур. Башгурды и К.р.л.(келары?) считались необузданными и коварными, из-за своей гордости и надменности они не склоняли свои головы ни перед одним владыкой. Союзники огузов – это карлуки, уйгуры, канглы, кыпчаки. Огуз собрал людей из 90 тысяч юртов и первым делом начал поход против этих северных стран и победил их. Огуз захватил их падишаха Кара-шита, К.р.л. и Башгурды стали илем и обязались выплачивать дань. В то время упоминается символы власти лук и стрела с золотым наконечником. После войны Огуз раздал своим трем сыновьям по куску сломанного лука и назвал их «боз ок» и назначил их главными. Другим трем сыновьям установил второстепенную роль, дал им по стреле и назвал их племя «уч ок» - три стрелы. Племя бозок, составляющее правое крыло, должно было иметь летовки на землях от границ Сайрама и гор Башгурда до самого Карабага . Этноним «Огуз» Е. Прицак связывает со словом ок (стрела), что соответствует племенной единице. Л.Н. Гумилев термину «Огуз» придал значение союз племен, общин. Вследствие чего он объясняет, почему уйгуров называли 9 (токуз) огуз, а карлуков 3 (уч) огуз, хотя они к Огузам (Гузам-Кара Гузам, т.е туркменам) не имели никакого отношения. Возможно, и этноним кыргыз произошел от кыр огуз - степной огуз, а касог от кос (куш) ок – парные стрелы. Упоминание стрел можно встретить в рассказе Геродота, когда Дарий пошел войною на скифов, скифский вождь прислал ему «дары»: птицу, мышь, лягушку и 5 стрел. Против персов выступил союз племен гелонов, будинов, савроматов. В башкирской легенде «Последний из Сартаева рода» Джалык бий отослал Менгу-Тимуру сломанную стрелу и мертвую мышь в знак непокорности. Этноним Хунну через башкирский язык можно перевести как hунгу – копье. В других тюрских языках будет звучать как сюнгу. Из-за этого Хунну превратились в Гуннов и Сюннов. Башкирский боевой лук находится в промежуточном положении между скифским и монголо-персидскими луками. Он вобрал в себе исторические, региональные и природные особенности. Имел спрос у соседних народов, значит был востребован и конкурентоспособным. Лингвистический аспект В башкирском языке сохранились три названия лука: йэйэ, ян, эдирнэ (йәйә, ян, әҙернә). Лук йәйә подразделялся на несколько видов: һунар йәйә, ҡыу йәйә, санай йәйә. Но С.И. Руденко отмечает только два вида – это простые (ян) и сложные (әдернә). Фольклористический аспект В романе С. П. Злобина «Салават Юлаев» использованы разные жанры башкирского фольклора. Устное народное творчество прославляет храбрость, силу, ловкость, проявившиеся у Салавата уже в раннем возрасте. Писатель создал яркие картины, показывающие формирование характера смелого юноши: охоту на орлов, поединок с медведем. Салават воспитывался, как и его сверстники, в своеобразной культурной атмосфере, где предания отцов и дедов играли важную роль в духовном воспитании подрастающего поколения. Он мечтает доехать до мифической горы Нарс, искренне верит в предание о луке Шагали Шакмана и его магической силе. Писатель многократно подчеркивает огромную побудительную силу влияния этого предания на башкир. Несколько раз и сам заглавный герой повторяет себе и другим, что он спасет башкирский народ, ибо натянул лук Шагали Шак-мана . Наиболее старинный текст, датированный 1792 годом, - рукопись из 12 строф под двумя названиями («Салават байете», «Салават йырауы»), хранится в отделе восточных рукописей Научной библиотеки им. Н. И. Лобачевского Казанского государственного университета. Текст был записан при жизни Салавата, а время его сочинения, должно быть, более раннее . Автор говорит от третьего лица, но в отдельных куплетах повествование ведется от первого лица, от имени самого поэта-импровизатора: Натянул я лук, пустил стрелу, Эти куплеты по времени ближе всего к импровизированным песням поэта-героя и, естественно, в наименьшей степени подверглись изменению. Среди записей недавнего времени имеется следующая разновидность куплета, но здесь уже поется от имени народа: Натянул я лук, пустил стрелу, Сопоставление текстов лишний раз подтверждает, что изменение в песне происходило в направлении от первого лица к третьему, то есть народные песни о батыре рождались на основе собственных сочинений Салавата, причем этот процесс начался довольно рано, еще при жизни батыра. В башкирских народных песнях так же часто встречаются упоминания касающиеся лук и стрел. Встречаются устойчивые строки, переходящие из одной песни в другую. Например: Әҙернә лә йәйә һөйәк баш, Лук да костяной рог, В башкирской народной песни «Урал» есть такие строки: Колчан и лук да быстроногий конь В башкирских эпических сказаниях «Ек-Мэргэн», в которых отразилась многовековая борьба башкирского народа против власти золотоордынских ханов, героя зовут Ек, что в переводе с древнетюркского языка означает «благородный, драгоценный», а за меткость в стрельбе из лука ему дают прозвище Мэргэн – «меткий». В исторических легендах, про Амин батыра есть отрывок, где он своей стрелой убил князя Брагина: «Лет двести тому назад в эти края из Оренбурга приехал князь по имени Брагин... Ходил он здесь с вооруженной охраной из тридцати солдат... Народ плакал кровавыми слезами от жестоких притеснений Брагина. Без его согласия никто не имел права жениться, выходить замуж. Если женились, то Брагин проводил с невестой первые три ночи. Кто сопротивлялся - вешал, рубил головы. Брагин намеревался точно так же поиздеваться и над невестой батыра Амина, но Амин умел защищать свой народ... Брагин любил охотиться на уток на озере Талкас. Амин со своими верными соратниками подстерег Брагина в зарослях камыша. И когда Брагин на лодке выплыл на середину озера, Амин выскочил и, натянув лук, со звоном отпустил тетиву. Стрела вонзилась в голову изверга, пронзила ее навылет и затем распорола лодку. Брагин успел сдернуть с пальца золотое кольцо и выбросить в воду. Это было именное кольцо, подаренное ему царицей. Его нашли впоследствии во внутренностях огромной щуки, выловленной из другого озера – Яугули (Озеро брани), лежащего на восточном склоне Ирендыка. Говорят, что Талкас и Яугуль соединены между собой под горами...» Легенда о Брагине имеет достоверную основу. Начальник горноизыскательской конторы Брагин был убит стрелой башкира именно на Талкасе 15 мая 1755 года за бесчинства. Событие послужило началом крупного восстания против колониализма, идеологом которого выступил известный Батырша - Абдулла Алиев, ученый и религиозный деятель, заключенный затем в Шлиссельбургскую крепость и погибший там в схватке с караульными солдатами. |