Материалы о свадебных обычаях латышей Башкортостана собраны Е.А. Чегодаевым и изложены им в разделе книги «Латыши Башкортостана: этническая история и культура» (Уфа: Первая типография, 2024). В настоящей Анкете изложены результаты его исследования.

Своеобразие свадебных обрядов латышей Башкортостана заключается в симбиозе традиционных латышских, а также русских и этнически, конфессионально нивелированных советских традиций. В советское время латыши утратили традиционный уклад хуторского хозяйствования, их численность резко снизилась в результате массовых политических репрессий, отъезда на историческую родину, последствий урбанизации и увеличения числа интернациональных браков, в результате которых дети свою этничность определяли чаще всего ка «русские». Свадьба стала проводится в сжатые сроки (вместо недели – три дня и меньше). Структура свадебного обряда латышей, как и русских и других народов, включает: сватовство, сговор, свадебные гуляния на стороне невесты и жениха. Драматургия свадьбы развивается в результате якобы конфликта враждующих сторон жениха и невесты. Родственники и приглашенные жениха назывались увозчики, а родственники невесты – догонщики. Своими действиями, песнями и шутками они старались уязвить противоположную сторону. Например, в одной из песен мать жениха называли «жердью».

Отличительной особенностью от русских у латышей является следование правилам лютеранской религии. После проведения сватовства родители молодоженов договаривались о дате свадьбы. Регистрация брака в досоветский период латышей-лютеран проходила в кирхе г. Златоуста, а впоследствии, с завершением постройки лютеранской церкви и в г. Уфе. Дата свадьбы определялась церковным законодательством. Перед обрядом бракосочетания совершалось оглашение. Согласно Уставу Евангелическо-Лютеранской церкви, оглашение проводилось с кафедры церкви три воскресенья подряд, как в приходе невесты, так и в приходе жениха, сообщалось о намерении вступить друг с другом в брак с точным указанием имен, фамилии, звания, должности или ремесла, местопребывания жениха, невесты и их родителей. Для молодых это был своего рода испытательный срок, публичность оглашения требовала обдуманного решения о вступлении в брак.

Свадьбы чаще справляли осенью, когда собран урожай. К торжеству готовились, резали скотину, делали колбасу, коптили мясо, варили пиво, которое в зависимости от разлива отличалось крепостью и вкусовыми качествами. Самым качественным и крепким было пиво первого разлива, при втором и даже третьем разливе в использованное сусло добавляли сахар, от чего пиво становилось менее ароматным и крепким. Разливали пиво во множество бочонков (местные жители называют их бочатами).

В день бракосочетания для молодоженов закладывали пару или тройку одномастных лошадей. Летом ездили на тарантасах, зимой на кошевках. Дуги лошадей украшали лентами и цветами (осенью – живыми), вешали два-три колокольчика, также украшали тарантасы и кошевки. Во время движения свадебного поезда традиционно устраивалось шуточное перегораживание дороги с требованием выкупа за проезд, который давали водкой, пивом, вином, а детей угощали конфетами.

После регистрации новобрачных свадебный поезд возвращался домой, где для их встречи были построены свадебные ворота, украшенные ветками березы или ели (национальная традиция праздничного украшения, в т. ч. Нового года, Пасхи, Троицы), лентами, цветами и различными поздравительными надписями, например, «С законным браком» (лат. Ar likumīgu laulību!) на латышском или русском языках.

Встречали новобрачных музыкой. Приглашенные музыканты, как правило, были люди старшего возраста. Состав инструментария оркестров мог был различным в зависимости от местных условий, оркестры могли быть струнными (скрипки, мандолины, цитры, контрабасы и др.), духовыми (медные и деревянные духовые инструменты), смешанными (в составе которых не только перечисленные инструменты, а также гармони, баяны и аккордеоны).

Молодых раньше встречали также выстрелами из охотничьих ружей. Традиция свадебной стрельбы была утрачена после ликвидации хуторов, но ее отголоски продолжали проявляться до середины 70-х гг. ХХ в. Одной из последних свадеб, на которой стреляли из ружей, стала свадьба Нелли Петровны и Владимира Александровича Фрейман из д. Беисово Архангельского района, которую справляли в мае 1975 г. Молодоженов, прибывших на автомобиле, после регистрации в Арх-Латышском сельском совете, встретили выстрелами и свадебным маршем, который исполнили: И.Я. Вейс на гармони, В.И. Шпон на баяне и И.А. Шпон на аккордеоне. 

Для изготовления венка для невесты, украшения костюмов новобрачных и всего ритуального пространства использовалось комнатное растение мирт. (Пожилые латыши называют его мирта, так как в латышском языке это растение женского рода.) По древней традиции после рождения дочери мать сажала мирт, чтобы потом из него сплести свадебный венок. Мирт символизирует чистоту, невинность, взаимную любовь. На время свадебного торжества у молодоженов на костюмы прикалывались букетики из веточек мирта, иногда у невесты и по всему свадебному платью. Веточками мирта украшали свои костюмы и все приглашенные на свадьбу. Эта традиция существует до настоящего времени.

Как менялась свадебная одежда, можно проследить по сохранившимся фотографиям. Платье невесты на первый день торжеств было белым, но на второй день и другого цвета. Темных тонов платье одевали, собираясь в дальнюю дорогу, когда молодые ездили совершать обряд бракосочетания в кирху г. Златоуста или в Уфу. Оригинальное свадебное платье конца XIX в. хранится в школьном музее д. Максим Горький. Венок одевали как под фату, так и сверху, по аналогии с модными в 20-х гг. ХХ в. шляпками-котелками.

Прежде чем войти в родительский дом, молодой паре предстояло пройти некоторые испытания. Проверялось трудолюбие невесты и жениха: умеют ли они пилить дрова, способен ли жених расколотить чурбак, умеют ли считать деньги, другие шуточные испытания. Родители встречают молодых хлебом-солью и приглашают всех гостей в дом. В доме уже накрыты столы. Жених с невестой садятся в свадебном уголке, рядом с ними посаженные мать отец, родители и все гости по парам.

Представляет важным объяснить, что за свадебный уголок. Готовился он подружками невесты. На белую простыню пришивали веточки мирта в виде двух сердец, в середине которых прикрепляли живой цветок, также из мирта сплетали фразу «Ar likumīgu laulību!» (рус. «С законным браком!»). Вышитую таким образом простынь прикрепляли в угол, где должны сидеть молодожены, там же для них ставили украшенные цветами и лентами стулья.

На свадебном столе латышей традиционно много мясных блюд: тушеная баранина в сметанном соусе, рулет из мяса свиных голов, суп куриный с рисом, пирожки с копченым салом, пироги с творогом, корицей и с яблоками. «Визитной карточкой» свадьбы латышей Башкортостана является блюдо под названием «Zaķis» (рус. заяц). Это мясной рулет из фарша, запеченный в духовке. В фарш добавляли немного тертого картофеля, фаршировали вареными яйцами. Блюду придавали форму тушки зайца. После выпекания дополнительно формировались заячьи ушки, лапки и хвостик. Из овощей делали глаза, посыпали зеленью, на стол подавали со сметанным соусом.

На свадьбах латышей, как и на русских, кричали «горько», на латышском языке это слово «rūgts». Бытовала шутка, когда кто-нибудь из гостей, выпив пива, делал вид, будто оно горькое, восклицал: «Rūgts», и все сидящие за столом, подхватывали.

После тостов и подарков ужин заканчивался, начинались танцы. Все умели танцевать польку, краковяк, олеандру, коробочку, тустеп, падеспань, вальс. Также пели много грустных и веселых песен. Например, популярной свадебной песней, как на исторической родине, так и в Башкирии, была песня «Strauja, strauja upe tecēj» (рус. Течет, течет быстрая река). Эта лирическая песня выражает чувства молодых людей, разделенных быстрым течением реки. Девушка просит парня перебраться на ее берег, а парень отвечает, что его конь боится воды, но потом все-таки переправляется на берег, где ждет его невеста.

В 12 часов ночи музыканты начинают играть вальс. Молодых приглашают в центр круга, где устанавливались украшенные и связанные между собой стулья. Молодоженов усаживали на эти стулья и с троекратным и более «Ура!» поднимали вверх, также поднимали родителей жениха и невесты. Потом к молодой подходила сваха, снимала фату и венок, и отдавала их одной из незамужних подружек. На голову невесте одевала чепчик (лат. aube) и подвязывала фартук. При этом сваха и подружки невесты пели традиционную для Башкирии свадебную песню «Зеленый веночек»:

Невесте на колени ставили большое блюдо или кастрюлю, куда складывали кухонную утварь: посуду, ложки, вилки, ковшики и т. д. Жениху одевали на голову шляпу, давали в руки кнут и курительную трубку. Далеко за полночь утомленные молодожены незаметно уходили спать.

Второй и третий день свадьбы были наполнены различными увеселительными мероприятиями, в т. ч. проделками ряженых, шутками гостей. На заключительный день свадьбы проводился один из самых устойчивых традиционных ритуалов латышей. Это обычай раздачи молодухой подарков родственникам жениха (Weltiscana), приготовленных заранее. В числе подарков – вышитый для суженного платочек, для мужчин перчатки, полотенца; последние обвязывались через плечи мужчин. Также невеста «жертвовала» духам домашнего очага: бросала разные вещи (чулки, носки, варежки и др.) в хлев, в баню, в печь и другие места; впоследствии эти вещи собирались детьми и стариками.

Габдрафиков И.М., Блинкена А.Я. Латыши // Народы Башкортостана: историко-этнографические очерки. Уфа: Гилем, 2002. С. 413–130.

Галиева Ф.Г., Чегодаев Е.А. Латыши Башкирии в источниках и материалах // Современные исследования социальных проблем (электронный научный журнал). Modern Research of Social Problems. 2014. №6 (38).

Курило О.В. Лютеране в России XVI–XX вв. Фонд «Лютеранское Наследие». Wold Wide Printing, 2002.

Попов Р. Латыши // Природа и люди. Иллюстрированный журнал для семейного чтения. № 5. СПб., 1878.

Рыжакова С.И. Dievturība. Латышское неоязычество и истоки национализма. М.: Изд-во ИЭА РАН, 1999. 35 с. (Исследования по прикладной и неотложной этнологии ИЭА РАН. № 121).

Рыжакова С.И. Латышская национальная история: о культурных механизмах в конструировании и реформировании прошлого // Антропологический форум. 2009. № 11. С. 216–275.

Чегодаев Е.А. Латыши // Этносы и культуры в единой семье Башкортостана. М.: Перо, 2018. С. 356-372.

Чегодаев Е.А. Латыши Башкирской АССР в первые годы советской власти: факторы выживаемости и сохранения этничности // Известия Уфимского научного центра РАН. 2013. №2. С. 115–122.

Чегодаев Е.А. Латыши Башкортостана: этническая история и культура. Уфа: Первая типография, 2024.

Республиканский центр народного творчества Министерства культуры Республики Башкортостан.